Песня моряка. Автор - Иллет

Песня моряка

(Автор – Иллет)

Мне зеленую ветвь ойолайрэ дала

На прощание дева со взглядом морским -

Переменчив под солнцем был цвет ее глаз,

Становясь то зеленым, то серо-стальным.

Переменчиво море, но наша любовь

Неизменней ветров, что приходят весной,

Унося корабли от родных берегов

На далекий восход лебединой тропой.

припев:

Я вернусь на заре,

Я вернусь на заре,

Я вернусь на заре

По волнам золотым.

Лебединой тропою вернусь я домой

К милой деве с изменчивым взглядом морским.

Далеко паруса уносили меня,

Видел я и всполохи полуночных зорь,

Где вставала угрюмая ночи стена

И менялся знакомых созвездий узор.

Но ликующий лебедь зари молодой Выплывал из рассветных пылающих врат

И, раскинув крыла над зеленой водой,

Нам указывал путь на закат, на закат.

припев:

Я вернусь на заре,

Я вернусь на заре,

Я вернусь на заре

По волнам золотым.

Лебединой тропою вернусь я домой

К милой деве с изменчивым взглядом морским.

Будь я даже слепым, я бы сразу узнал

То, что близок мой берег, услышавши крик

Белых птиц, что гнездятся в Ромэнне у скал -

Я б заплакал тогда и прозрел в тот же миг.

Я бы отдал все золото южных морей,

Я бы отдал весь жемчуг восточных широт

За любимый мой край, за родимый мой кров

И за взгляд переменчивый милой моей.

припев:

Я вернусь на заре,

Я вернусь на заре,

Я вернусь на заре

По волнам золотым.

Лебединой тропою вернусь я домой

К милой деве с изменчивым взглядом морским.

Ойолайрэ - вечнозеленые благоуханные деревья, привезенные с Запада, произрастающие на землях Андустара. Ветви этого дерева любили морской воздух и не вяли, если на них постоянно попадали брызги морской воды, разве что от сильного холода. В знак дружбы с Улмо и Уинэн на бушприт каждого корабля вешался венок из ветвей ойоллайрэ, который сохранялся живым все путешествие из-за обилия морских брызг. Венок вешала на бушприт обычно женщина, родственница капитана корабля, чаще всего мать или сестра. Отправляться в плавание без венка или утратить его в пути считалось очень дурной приметой. Обычай этот нуменорцы переняли у эльфов Тол-Эрессеа